Ева Анна Паула Гитлер (6 февраля 1912 – 30 апреля 1945) была давней спутницей Адольфа Гитлера и пробыла женой меньше 40 часов. Спустя десятилетия после своей смерти любовница Адольфа Гитлера остается загадочной и печально известной фигурой. Вашему вниманию предлагается фотоистория жизни женщины, которая познакомилась с Гитлером еще подростком и в последние дни войны стала женой фюрера всего за несколько часов до самоубийства.
Ева Браун родилась в баварской семье, принадлежавшей к нижнему среднему классу и получила образование в Католическом институте молодых женщин в Симбах-ам-Инне. В 1929 году она работала продавщицей и моделью в магазине Генриха Хоффмана, гитлеровского фотографа, и таким образом познакомилась с Гитлером. Браун была фотографом, и она сделала многие из сохранившихся цветных фотографий и фильмов Гитлера. Многие из фотографий, представленных в этой статье, были сделаны Евой или, по крайней мере, по ее просьбе и договоренности.
В 1929 году, в возрасте 17 лет, Ева, как обычно, работала в студии, когда встретила клиента, представившегося “герром Вольфом”. Это был Адольф Гитлер. Позже Ева рассказывала своей сестре Ильзе: “Я осталась после закрытия, чтобы оформить кое-какие бумаги, и поднялась по лестнице взять папки, хранившиеся на верхних полках шкафа. В этот момент вошел хозяин студии в сопровождении мужчины неопределенного возраста со смешными усами, в светлом пальто английского покроя и большой фетровой шляпой в руке”.
Ева в Бергхофе, смотрит в примерном направлении Орлиного гнезда.
Отдыхает в середине 1930х.
Гофман послал ее купить пива и сосисок, а затем пригласил Еву присоединиться к ним. Она вспоминала в своем дневнике: “Пожилой господин (Гитлер) делал мне комплименты. Мы говорили о музыке и о спектакле в государственном театре, насколько я помню, он все время поедал меня глазами”.
Адольф Гитлер был старше Евы на 23 года. Очевидно Ева написала Гитлеру записку во время этой первой встречи и сунула ее ему в карман. Что бы там ни было написано, это было что-то интересное для Адольфа. Посмотрев на нее, Гитлер спросил, не шутит ли она. Она ответила, что нет, он ей действительно нравится. Это было началом их отношений. Позже Ева вспоминала в письме Адольфу Гитлеру: “С нашей первой встречи я пообещала себе следовать за тобой, куда бы ты ни пошел, даже на смерть. Ты знаешь, что я живу только ради твоей любви”. Ева с самого начала понравилась Гитлеру. Вероятно, не помешало и то, что Ева занималась фотографией, а он был одним из самых фотографируемых мужчин своего времени и использовал фотографии для саморекламы.
Вот образец хорошего портрета Евы, хотя в мягком фокусе нет необходимости, она была очень привлекательной молодой женщиной. Мягкий фокус делает ее старше, чем она была, что, возможно, было сделано намеренно, поскольку Гитлер был намного старше.
Ева Браун в удивительно современном наряде. Она любила фотографировать себя и Адольфа, играющих с животными.
В это время Гитлер жил со своей сводной племянницей, Гели Раубаль, в квартире на Принцрегентенплац 16 в Мюнхене. 18 сентября 1931 года Раубаль была найдена мертвой в квартире с огнестрельным ранением, совершив явное самоубийство из пистолета Гитлера. Сам он в это время находился в Нюрнберге. В СМИ сразу же начали распространяться слухи о физическом насилии, возможных сексуальных отношениях, увлечении Раубаль своим дядей и даже убийстве. Историк Иэн Кершоу утверждает, что “независимо от того, была ли активная сексуальная связь или нет, поведение Гитлера по отношению к Гели имеет все признаки сильной, по крайней мере, скрытой сексуальной зависимости”. Полиция исключила возможность преступления; смерть была признана самоубийством. Гитлер был опустошен и впал в глубокую депрессию. После самоубийства Раубаль Гитлер стал чаще встречаться с Браун. Сама Браун попыталась покончить с собой 10 или 11 августа 1932 года, выстрелив себе в грудь из пистолета своего отца. Историки считают, что эта попытка не была серьезной, а была способом привлечь внимание Гитлера. После выздоровления Браун, Гитлер стал более преданным ей, и к концу 1932 года они стали любовниками. Она часто оставалась на ночь в его мюнхенской квартире, когда он был в городе. Начиная с 1933 года, Браун работала фотографом у Гофмана. Эта должность позволила ей путешествовать в сопровождении Гофмана со свитой Гитлера в качестве фотографа нацистской партии.
Родители Евы Браун, Фриц и Франциска, Рождество 1940 года.
Итак, как уже говорилось, Ева Браун познакомилась с Гитлером в Мюнхене, когда была 17-летней ассистенткой и моделью его личного фотографа Генриха Хоффмана. Согласно фрагменту ее дневника и рассказу биографа Нерин Гун, вторая попытка самоубийства Браун произошла в мае 1935 года. Она приняла передозировку снотворного, когда сочла, что Гитлер не уделяет ей достаточно времени в своей жизни. Очевидно, она думала, что Гитлер встречался с другими женщинами – что, по всей видимости, так и было. В августе того же года Гитлер предоставил Еве и ее сестре трехкомнатную квартиру в Мюнхене, а в следующем году сестрам была предоставлена вилла в Богенхаузене на улице Вассербургерштрассе.
Он также сделал ее своим “личным секретарем”, чтобы она могла приезжать и уезжать без того, чтобы вызывать пересуды. Она также иногда ездила с ним, по крайней мере, на некоторые мероприятия и селилась по соседству в номерах гостиниц. Браун была членом команды Хоффмана, когда она впервые присутствовала на Нюрнбергском митинге в 1935 году. Сводная сестра Гитлера, Ангела Раубаль (мать погибшей Гели), не согласилась с ее присутствием там и позже была уволена с должности экономки в ее доме в Берхтесгадене. Исследователи не могут установить, была ли ее неприязнь к Браун единственной причиной ее ухода, но другие члены окружения Гитлера с тех пор считали Еву неприкасаемой.
Таланты Евы как фотографа очень пригодились Гитлеру. Здесь она делает одну из тщательно постановочных пропагандистских фотографий Гитлера с детьми, которые правительство любило распространять. Похоже, что на ней туфли на платформе, которые достигли пика моды только через несколько десятилетий.
Гретль Браун (сестра Евы) с актрисой Эльзой фон Мёллендорф.
К 1936 году она стала частью его семьи в Бергхофе близ Берхтесгадена и вела уединенную жизнь на протяжении всей Второй мировой войны.
Гитлер и Гели Раубаль, его племянница.
Ева в 1935 году.
Эта фотография была сделана во время свадьбы Гретль с генералом Фегелейном, 3 июня 1944 года.
Браун всё ещё работала на Хоффмана, когда впервые присутствовала на Нюрнбергском митинге в 1935 году.
Ева Браун с Гитлером в Берхтесгадене, ок. 1944 г.
Фюрер благодарит Йозефа Буркеля по случаю победы на плебисците по возвращенгию Саарского бассейна в состав Германии, утро 15 января 1935 года. Фото сделано Евой Браун.
Гитлер поздравляет своих гостей с Новым годом в канун Нового 1936 года. Без Евы рядом он не проявлял особой теплоты. После этого он вернулся в дом и позвонил ей.
Ева была душой вечеринок. Вот она с доктором Геббельсом и другими.
Альберт Шпеер стоит в стороне и выглядит немного хмурым. Он не был большим поклонником Евы и однажды сказал: “Историки будут очень разочарованы Евой Браун”. Однако он был неправ, потому что Ева запечатлела множество мимолетных моментов в Бергхофе с помощью своих камер, которые помогли оживить его горное уединение. Гитлер и Ева также регулярно переписывались. В книге “Бог-психопат” Роберт Уэйт пересказывает письмо, которое Адольф Гитлер написал Еве Браун вскоре после покушения на его жизнь в июле 1944 года:
“Mein Liebes Tschapperl (“Моя милая маленькая чапперль”), не беспокойся обо мне. Я в порядке, хотя, возможно, немного устал. Я надеюсь, что скоро вернусь домой и тогда смогу отдохнуть в твоих объятиях. Я очень хочу отдохнуть, но мой долг перед немецким народом превыше всего. Не забывай, что опасности, с которыми я сталкиваюсь, не идут ни в какое сравнение с опасностями, которым подвергаются наши солдаты на фронте. Я благодарю Вас за доказательство Вашей привязанности и прошу Вас также поблагодарить Вашего уважаемого отца и Вашу милостивую мать за их приветствия и добрые пожелания. Я очень горжусь честью – прошу передать им это – обладать любовью девушки, происходящей из такой знатной семьи. Я послал Вам мундир, который был на мне в тот злополучный день. Это доказательство того, что Провидение защитило меня и что нам больше нечего бояться наших врагов. От всего сердца, Ваш А.Г.”.
“Tschapperl” – это слово на австрийском диалекте, которое не имеет хорошего перевода. Это что-то вроде “Мой сладкий маленький кекс” или “Милый кролик”. Как бы вы его ни перевели, кто-то не согласится и найдет “лучший” перевод. Скажем лишь, что Гитлер не стал бы употреблять его в отношении своих генералов.
Гретль Браун позволяет себе тайно скурить сигаретку.
Часть униформы Гитлера в “неудачный день”
Ева хорошо заботилась о собаках Адольфа.
Она сохранила свой интерес к кино и фотографии на протяжении всех дней жизни в Берхтесгадене. Многие закулисные фотографии в Бергхофе и других местах были сделаны Евой, включая обширные и иногда тщательно продуманные фильмы (с титульными карточками, причудливым монтажом и т.д.). В общей сложности в Библиотеке Конгресса имеется четыре с половиной часа домашних видеозаписей Евы, многие из которых цветные. Гитлер хотел представить себя в образе целомудренного героя; в нацистской идеологии мужчины были политическими лидерами и воинами, а женщины – домохозяйками. Он считал себя сексуально привлекательным для женщин и хотел использовать это в политических целях, оставаясь холостым, так как считал, что брак снизит его привлекательность. Он и Браун никогда не появлялись на публике как пара; единственный раз они появились вместе на опубликованной фотографии в новостях, когда она сидела рядом с ним на зимних Олимпийских играх 1936 года. Немецкий народ не знал об отношениях Браун и Гитлера до конца войны.
Ева на редком непостановочном снимке, сделанном в Кельштайнхаусе (Орлиное гнездо).
Этот снимок также является редким, поскольку Гитлер поднимался в Орлиное гнездо всего семь раз. Он был сделан во время приема после свадьбы младшей сестры Евы Браун Гретль с группенфюрером СС Германом Фегелейном из штаба Гиммлера 3 июня 1944 года. Мне нравится эта фотография, потому что на ней Гитлер полностью запечатлен на камеру, в то время как Ева не подает виду. Обратите внимание, как фотограф тонко “коронует” Гитлера. Это фото сдеоано всего за три дня до высадки союзников Нормандии, и Гитлер выглядит невероятно энергичным.
Eва Браун и Альберт Шпеер
Альберту Шпееру было что рассказать о Еве Браун, и он является одним из немногих наших первоисточников. Шпеер – особый случай, потому что он был одним из немногих представителей внутреннего круга, кто пережил войну, был допрошен сразу после нее, а затем провел десятилетия, вспоминая о ней и развивая свои прежние характеристики. Публичный образ Шпеера – это образ человека, который в той или иной степени реабилитировал себя, как следует раскаявшись, издавая различные звуки о неприятии Гитлера в последние дни Третьего рейха и делая социально сознательные заявления после того, как в 1960-х и 1970-х годах стал заниматься книгоиздательством. Историкам важно помнить, что картина, которую рисуют наши источники, отражает не только людей, о которых идет речь, но и самого говорящего, а у Шпеера не было последовательного взгляда на Еву Браун с течением времени. Тем не менее, воспоминания Шпеера сохраняют свою ценность, даже если они, скажем так, с нюансами, потому что Шпеер, по крайней мере, знал и Гитлера, и Еву Браун и дожил до этого времени.
Альберт Шпеер дал довольно щедрую характеристику Браун (которая к этому моменту уже считалась мертвой). Он назвал ее “скромной женщиной”, которая не “использовала” свое положение и не пыталась влиять на Гитлера.
Цитата, которую все используют, звучит следующим образом: “Для всех писателей истории она будет разочарованием”. Далее он говорит, что она была очень спортивной (это видно по ее фильмам, снятым самостоятельно). Правда, он слегка принижает ее: “Внешне она часто казалась тщеславной и надменной. Однако это объяснялось ее комплексом неполноценности, поскольку ее социальное положение в Оберзальцберге не было четко определено”. Затем он быстро нивелирует это высказывание другим, часто цитируемым: “Из всех, кто в течение последних недель жил вместе в берлинском приюте, она была одной из самых смелых и, вероятно, самой умной. Она хотела остаться в БЕРЛИНЕ и умереть вместе с ГИТЛЕРОМ [выделено в оригинале]”. Он подчеркнул, что между ними были искренние чувства любви. Отметив, что министр пропаганды Йозеф Геббельс в 1930-е годы занимался подбором женщин для него, Шпеер отмечает: “Однако он [Гитлер], похоже, всегда оставался верен любимой женщине, фройляйн Еве БРАУН. Ее любовь была очень значима для него; он говорил о ней с большим уважением и глубоким почтением. Он знал, что у него могло быть сколько угодно женщин; он отказался от этого, поскольку, как он в шутку говорил, не знал, предпочтут ли они его как “рейхсканцлера” или как АДОЛЬФА ГИТЛЕРА” [выделено в оригинале].
Шпеер и Гитлер в “Вольфшанц” во время войны
Однако после 20 лет в тюрьме Шпандау мысли Альберта Шпеера о Еве Браун изменились по сравнению с его заявлениями в 1945 году. Его книги, написанные во время и после этого, такие как “Внутри Третьего рейха” и “Шпандау: Секретные дневники” рассказывают совсем другую историю. Вот цитата из интервью Шпеера, опубликованного в 1976 году в журнале People, когда его последняя книга была на вершине продаж.
Вопрос был задан так: “Была ли женитьба Гитлера на Еве Браун незадолго до его самоубийства выполнена просто для протокола и связана с его заботой о своем месте в памяти потомков?” “Это могло быть так. С другой стороны, это могло быть и потому, что он был действительно тронут тем, что она, вопреки его желанию, приехала к нему в Берлин в конце концов. Было бы неправильно считать, что Гитлер был человеком, не способным проявлять и испытывать сентиментальные чувства. Тем не менее, его отношения с Евой Браун были отвратительными. Он всегда относился к ней как к человеку пятого сорта. Я жалел ее”.
Такие слова об отношении к Еве как к “человеку пятого сорта” и жалости к ней значительно отличаются от той картины, которую Шпеер дал на допросе в 1945 году, где он без всяких уговоров упоминает о “большом уважении и глубоком почтении” Гитлера к Еве Браун. К 1976 году Шпеер в основном говорит о том, что Ева была в одном шаге от отправки в концентрационный лагерь. Конечно, эта последняя характеристика идеально соответствовала стереотипам того времени о Гитлере как о чистом монстре, не способном ни к любви, ни к каким-либо настоящим эмоциям или привязанности. Цитата также намекает на то, что Ева была жертвой – качество, которое помогло бы искупить практически любого человека в 1970-х годах, когда виктимность стояла в ряду со святостью. По сути, в условиях популярности леввых взглядов в Германии Шпеер определил меру своей аудитории и адаптировал свое послание к ней. Однако портрет Шпеера 1945 года более точно соответствует другим источникам. Делайте свои собственные выводы, однако мы должны доверять заявлениям, сделанным ближе ко времени описываемых событий, в отличие от заявлений, сделанных 30 лет спустя, когда мир изменился, а приписывание Гитлеру каких-либо положительных качеств можгло уже повлиять на продажи книг и приглашения на светские рауты.
Гитлер вручает Шпееру какую-то награду в 1943 году.
Последние дни Евы Браун
В начале апреля 1945 года Браун отправилась из Мюнхена в Берлин, чтобы быть вместе с Гитлером в фюрербункере. Она отказалась уезжать в безопасное место, несмотря на то, что Красная Армия приближалась к столице. Прибыв в бункер, Ева поначалу была полна надежд. Это соответствовало преобладающим настроениям в бункере, поскольку окончательное наступление советских войск на Берлин, начавшееся 16 апреля, казалось, застопорилось.
На самом деле, оборона вермахта на Одере вела смертельную борьбу, что давало немецкому верховному командованию надежду на несколько дней. Генерал Кейтель, например, утверждал, что если атаку удается сдержать в течение трех дней, то она провалилась, а 19-е число было четвертым днем советского наступления. Анна Мария Зигмунд в книге “Женщины нацистов” утверждает, что видела письма, напечатанные Евой (или, возможно, секретарями Гитлера для Евы) подруге Херте Шнайдер. Наследники Шнайдер хранили эти письма, а затем продали их на аукционе частному коллекционеру примерно в начале XXI века.
Как Шнайдер получила эти письма в последние дни существования Рейха, остается загадкой, но Гитлер по-прежнему полностью управлял всем, что оставалось под контролем Германии, и мог добиваться доставки почты. В письме от 19 апреля 1945 года Ева пишет Шнайдер в оптимистическом ключе: Мы уже слышим артиллерийскую стрельбу с восточного фронта и каждый день падают бомбы со штурмовиков… Я сейчас очень счастлива быть рядом с [Гитлером]… Я убеждена, что в конце концов все будет хорошо, и [Гитлер] полон надежд, что бывает редко”.
Ева в счатливое для нее время в Бергхофе
Герта Шнайдер и Ева Браун.
Один автор, утверждающий, что видел частные документы, утверждает, что Ева написала по крайней мере два последних письма из бункера Герте, выжившей в войне. Оптимизм не продлился долго. Принято считать, что фронт вокруг Берлина окончательно сдался уже через пару дней после дня рождения Гитлера (20 апреля 1945 года). Потом у него случился знаменитый срыв, в котором он окончательно признал, что война проиграна.
22 апреля 1945 года, Ева написала Шнайдеру еще одно письмо (видимо, последнее): “Мы сражаемся здесь до последнего, но я боюсь, что конец все ближе и ближе… Я не могу передать друзьям, что лично я страдаю от фюрера… Я не могу понять, как все могло быть так, но нельзя же верить в Бога!… Приветствую моих друзей, я умираю, как жила. Для меня это не трудно. Вы это знаете”.
Интересно, что в этом последнем письме Ева называет своего мужчину “фюрером”, а не по имени. Формальности соблюдались до последнего. Ситуация в бункере еще больше ухудшилась после того, как 24-го числа Альберт Шпеер уехал, и ни военная, ни дипломатическая помощь была невозможна. Все понимали ситуацию, видимо, больше всех Гитлер, что, несомненно, объясняет его кислое настроение, на которое Ева косвенно ссылается в своих письмах Шнайдер. Шпеер отметил, что даже к 24-му числу: “Она [Ева Браун] отстранилась от жизни. Она была спокойна и решительна и в это время была одной из немногих, кто был верен Адольфу Гитлеру – возможно, единственной”. Ранее Гитлер, уже отрешившийся от всего, утверждал, что у него есть только один друг, который останется верным до конца в его решающий час, и это Ева Браун”. Шли дни, и Гитлер приказал расстрелять шурина Евы Германа Фегеляйна за то, что тот “доставлял неудобства”. Формально за дезертирство.
Это был последний вздох тирании. Летчик-испытатель Ханна Райтш совершила чрезвычайно рискованный полет в Берлин с генералом люфтваффе Греймом, но Гитлер отказался улетать, и Райтш снова улетела только с Греймом. Конец был неизбежен, и Гитлер лучше, чем кто-либо другой в мире, знал, как мало времени осталось. 28 апреля он решил, что больше нет необходимости притворяться. Он попросил своих людей найти кого-нибудь, кто мог бы поженить его и Еву.
Гитлер и Ева 20 апреля 1944 года, в день 55-летия Гитлера.
Война идет плохо для немцев, Гитлер выглядит потрепанным, но Ева в прекрасной форме. Весна 1944 года, возможно, была трудным временем для Рейха, но, как ни парадоксально, это было очень счастливое время для Евы, потому что Гитлер проводил много времени с ней в Бергхофе. Союзники не бомбили Берхтесгаден еще год. Геббельс вспомнил, что его женил нкто Вальтер Вагнер, мировой судья Берлина, поэтому кто-то был послан на его поиски. Каким-то невероятным образом, в последние дни в бункере, когда советские войска находились буквально в соседнем квартале, Вагнер оказался в отряде фольксштурма, оборонявшем окрестности. Вагнер пришел, поженил Гитлера и Еву днем 29-го числа, а затем ушел в безвестность.
Свидетелями этого события были Йозеф Геббельс и Мартин Борман. После этого Гитлер устроил скромный свадебный завтрак со своей новой женой. Когда Браун вышла замуж за Гитлера, ее юридическое имя изменилось на Ева Гитлер. Когда она подписывала свое свидетельство о браке, она написала букву B для своей фамилии, затем зачеркнула ее и заменила на Hitler. 30 апреля 1945 года Адольф Гитлер провел свое последнее штабное совещание и был проинформирован о том, что Советы теперь находятся всего в нескольких кварталах от него. Он пообедал, как обычно, в 2 часа дня со своими двумя секретарями и поваром. Затем он начал планомерно готовиться к самоубийству. Возможно, Гитлер мог бы подождать еще один день, но это было Первое мая, и он не хотел совершать самоубийство в праздничный для Советского Союза день.
Сначала Гитлер проконтролировал отравление своей любимой собаки Блонди и ее щенков. Вскоре после 15 часов 30 апреля Гитлер и Ева Браун попрощались с сотрудниками, собравшимися в бункере, а затем удалились в свою личную комнату, чтобы встретить свою общую судьбу. Они раскусили тонкие стеклянные пузырьки с цианидом – при этом Гитлер ещё выстрелил себе в голову из 7,65-мм пистолета “Вальтер”.
Американские солдаты осматривают диван, на котором Адольф Гитлер и фрау Гитлер совершили самоубийство.
Солдат на переднем плане, похоже, рассматривает пятна крови на ковре. Там было бы довольно темно (без вспышки фотографа), если бы у них были только свечи. Возможно, что сцена представляет из себя постановку, своего рода “воссоздание” или драматизация “момента”, когда они вошли в бункер.
Ева изображает негра
По воспоминаниям свидетелей, подождав несколько минут, камердинер Гитлера, Хайнц Линге, и адъютант Гитлера из СС, Отто Гюнше, вошли в маленький кабинет. Хайнц Линге вспоминал, что увидел Гитлера почти вертикально сидящим на залитом кровью диване. Ева Браун лежала на диване рядом с ним, но она не воспользовалась револьвером, который был у нее под рукой, предпочтя положиться на яд. На его правом виске виднелась маленькая дырочка, а по щеке медленно стекала струйка крови. Пистолет лежал на полу, он выпал из его правой руки.
Лицо Евы Браун выглядело совершенно нормальным: “Она как будто уснула…”. вспоминал Линге. Еве было 33 года. По официальной версии из советских документов, тела Гитлера и Евы были вынесены по лестнице и через запасной выход бункера в сад за рейхсканцелярией, облиты бензином и сожжены. Обугленные останки были найдены советскими войсками. К 11 мая стоматолог Гитлера Хуго Блашке, зубной ассистент Кете Хойзерманн и зубной техник Фриц Эхтманн подтвердили, что останки зубов принадлежали Гитлеру и Браун. Советские власти тайно захоронили останки в расположении группы СМЕРШ в Магдебурге, Восточная Германия, вместе с телами Йозефа и Магды Геббельс и их шестерых детей.
4 апреля 1970 года команда КГБ с подробными картами захоронения тайно эксгумировала пять деревянных ящиков с останками. Останки были тщательно сожжены и измельчены, после чего пепел был выброшен в реку Бидериц, приток Эльбы. Такова советская версия, и нет никаких веских доказательств, которые бы ее подтверждали или опровергали. Не осталось ни единого следа. Остальные члены семьи Браун пережили войну. Ее мать, Франциска, умерла в возрасте 96 лет в январе 1976 года, доживая свои дни в старом фермерском доме в Рупольдинге, Бавария. Ее отец, Фриц, умер в 1964 году. Гретль родила дочь, которую назвала Евой, 5 мая 1945 года. Позже она вышла замуж за Курта Берингхоффа, бизнесмена. Она умерла в 1987 году. Старшая сестра Брауна, Ильза, не входила в ближний круг Гитлера. Она дважды выходила замуж и умерла в 1979 году.
Когда Генриетта фон Ширах предложила Еве Браун скрыться, та ответила: “Вы думаете, я позволю ему умереть в одиночестве? Я останусь с ним до последнего момента…”.
Гитлер указал Браун в своем завещании, чтобы она получала 12 000 рейхсмарок ежегодно после его смерти.
Адольф Гитлер и Ева с Урсулой “Уши” Шнайдер.
Те же
Странная интимная фотография Гитлера с Евой Она была сделана на горнолыжном курорте Гармиш Партенкирхен (впоследствии здесь разместилась крупная военная база США)
Это редкий снимок, на котором Гитлер расслаблен и естественнен, особенно учитывая то, что он положил руку на стол властным, собственническим жестом.
Гитлер очень любил ее и беспокоился, когда она слишком увлекалась занятиями спортом или поздно возвращалась к чаю.
После 13:00 30 апреля 1945 года Браун и Гитлер попрощались с сотрудниками и членами внутреннего круга. Позже в тот же день, примерно в 15:30, несколько человек сообщили, что слышали громкий выстрел.
Ева после купания
(Использованы фотографии из Bundesarchiv и разных публичных библиотек).
