Достаточно давно уже, несколько лет тому точно, я тиснул пост с несколькими фотографиями, которые попали к финнам, когда они окончательно ушли из родного им и мне города Сортавала. Его заняли русские, большинство из которых были военные и их семьи. О чём я тоже писал, рассказывая, например, о сортавальском трамплине. Финны потом, в 1944 году, отступив во второй раз после заключения мира, унесли с собой несколько сотен, наверное, я не знаю точно, карточек из личных советских коллекций, найденных после отступления советов в августе 1941 года. Большинство их не представляет никакого интереса. Судите сами, вот галерея из нескольких. Полностью – кликайте на ссыль ниже.
Но несколько фотографий из архива финской армии привлекли моё внимание. Именно тем, что на них был изображён мужчина, несколько выбивающийся своим видом. На крайней справа фотографии, не обращайте внимания, сделан большой кроп первой карточки, вследствие чего качество сильно пострадало. Но я её выкропил именно с целью придания большей годности интриге.
Ну и в чём тут может быть интрига? Не спеши, проницательный читатель. Интрига могёт быть. И иметь место тоже могёт.
Я не сам вышел на неё. У меня просто много читателей, одних подписчиков 3000+ в ЖЖ, хотя я ни в какие топы не лезу. Один из них высказал в комменатрии мысль, что обладателем круглой шапки снимка зимы 1940-41 гг может быть… ни за что не догадаетесь… барабанная дробь… вот он
Тока в молодости.
Я – человек дотошный. Полез смотреть его биографию. Блин! Получается, что он вполне мог оказаться в моём с 1955 года (моего рождения) родном городе зимой 1940-41 на парковской аллее и перед сценой Зелёного театра. Почему?
Да потому что в 1940 году Алексей Макарыч окончил театральную студию при Ленинградском театре музыкальной комедии и был принят в труппу этого же театра. Там он успел сыграть всего лишь одну роль — Чёрного Орла в оперетте «Роз-Мари».
Дас шпрахт Википедия.
Ничто не мешало ему, в принципе, проехать 260 км от Ленинграда и погулять по свежеотвоёванной Сортавале.
Да, кстати, выглядел он тогда вот так. Подбородок – один к одному. Уши и нос тоже. В профиль на снимке на Певческом поле нос поострее, но мы же знаем, что фото искажает порой внешность.
Тут дело не в этом совсем. А в том, с кем он снимался. Вполне возможно, что его уже знали, как артиста и попросили с ним сняться на память. Это всё объясняет. Но ясно одно. На снимке в галерее – не его семья. Потому что в 1940 году он даже и женат не был. Ну потом и вовсе не мог иметь детей. См. Вики –
Тяжёлая контузия, полученная в бою, привела к тому, что Смирнов потерял возможность иметь детей.
Так что, скорее всего, даже если это и он, то снялся он со случайной семьёй и прошествовал дальше в спокойствии чинном.
Такова вот тайна моего родного города. Очередная, но не последняя.