Актриса Джилл Айрленд, большая любовь Чарльза Бронсона, проиграла свою долгую борьбу с раком… Мой перевод из рубрики Rétro Match и архивов Paris Match.
Джилл Айрленд вела борьбу за жизнь на двух фронтах. Во-первых, она боролась с раком груди, диагностированным в 1984 году. Он был побежден ценой мастэктомии. Затем она билась с болезнью с тем, чтобы она не вернулась. В своем бестселлере “Желание жизни” она описала битву час за часом: “Я хочу, чтобы люди знали, через что я прошла. И если моя книга поможет хотя бы одному человеку, она будет написана не зря”.
Они познакомились в 1962 году на съемках фильма “Большой побег”, когда она приехала к своему первому мужу Дэвиду МакКаллуму. Джил и Чарльз оставили все ради друг друга. Чтобы сохранить отношения, они вместе снялись в 15 фильмах. Через двадцать пять лет после их любви с первого взгляда пара, сплоченная как никогда, столкнулась с тяжелейшими испытаниями.
В 1985 году была объявлена еще одна война. Война за спасение приемного сына Джилл от ада наркотиков. Она испробовала все. Она перепробовала все, но ничего не получалось. Джейсон умер от передозировки в возрасте 27 лет в ноябре 1989 года. Джилл Айрленд умерла шесть месяцев спустя, 18 мая 1990 года, пораженная раком. Ей было 54 года.
Вот история смерти Джилл Айрленд, первоначально опубликованная в Paris Match в 1990 году; далее следуют выдержки из ее книги “La brisure” о проблемах с наркотиками ее сына Джейсона МакКаллума, опубликованной в Match в ноябре 1989 года…
Paris Match n°2140, 31 мая 1990 г. Дени Жюко.
Джил врачам: “Теперь только Бог решит, когда я уйду”.
До последней секунды он дарил ей свою нежность и те силы, которые мог ей дать. Джилл Айрленд дошла до конца пути в пятницу, стоя с открытыми глазами, прижимая к себе своего мужа, Чарльза Бронсона. После потери сына-наркомана, борясь с собственным отчаянием, она возложила на себя последний долг: присутствовать на свадьбе своего второго сына 5 мая.
“Этот момент, который мы переживаем, – уникальный момент в истории человечества. Никогда не забывайте об этом!” С этими словами священник – на фоне розовых гортензий – объявил Пола МакКаллума (тридцать один год) и Кристину Ларивьер (двадцать три года) женатыми. Местом действия был сад отеля Four Seasons в Лос-Анджелесе. Гости – около ста человек, большинство из них молодые, загорелые, с шелковистыми волосами – встали, чтобы поаплодировать молодоженам. В самом первом ряду женщина, очень элегантная, очень хрупкая, почти прозрачная в платье из черной тафты с белыми точками в горошек, ее лицо скрыто под огромной черной накидкой, осталась сидеть, как раненая птица. Мужчина рядом с ней что-то шепчет ей на ухо. Даже со спины можно узнать его телосложение. Он – Чарльз Бронсон, она – Джилл Айрленд. Это Голливуд. Но это не кино.
Церемония длилась менее получаса. Друзья спешат к угощениям, подаваемым под белыми шатрами. Температура воздуха выше тридцати градусов. Крошечными шажками, со сгорбленной спиной Джил идет как тень, поддерживаемая мужем. На несколько секунд она останавливается и позирует для семейной фотографии. Ей удается выпрямиться и сделать отчаянное усилие, чтобы улыбнуться. Я слышу, как она шепчет крошечным, ослабевшим голосом: “Представляешь… Я – тёща!” Она стоит, как призрак, как больная кукла, наряженная и загримированная для вечеринки. Она есть, но ее уже нет. На неё невыносимо смотреть. Ей осталось жить всего несколько дней, и она это знает. Никого здесь не обманешь. Несколько недель назад она прекратила химиотерапию: “Я не хочу больше проходить лечение. Оно слишком сильно изматывает меня. Только Бог решит, когда я уйду”. За последние шесть месяцев она похудела на 30 килограммов. За четыре дня до церемонии (первоначально запланированной на конец года, но перенесенной по ее просьбе) Джилл срочно доставили в больницу Cedar Sinai для переливания крови. Вопреки рекомендациям врачей, она потребовала, чтобы ее выписали к свадьбе сына: “Тогда я смогу уйти с миром”. Когда ее брат Джон и ее муж помогают ей сесть в черный лимузин, который отвезет ее обратно в больницу, все гости знают, что больше никогда ее не увидят.
Флэшбэк. Джил, роскошная в белом шелковом платье от Шанель, накинутая на плечи белая лисья шуба, бриллиантовые подвески в ушах, гордо идет, улыбаясь, под руку с мужем. Они специально приехали из Лос-Анджелеса на церемонию “Сезар”. Их приветствуют. Мы им завидуем. У них есть все, что нужно для счастья: дружная семья, пятеро детей от первых браков и дочь от их союза, которой они подарили приемную сестру. Они богаты, знамениты и, что самое главное, с момента их первой встречи в 1962 году на съемках фильма “Большой побег” они были влюблены!
Три месяца спустя, 31 мая 1984 года, во время планового осмотра у гинеколога Джилл узнает, что у нее раковая опухоль в правой груди. Ей необходима операция. В одну секунду мир меняется. Сорок тысяч женщин в США ежегодно умирают от рака груди. Но это случается только с другими… Это хорошо известно. Бетт Дэвис, Бетти Форд и Нэнси Рокфеллер – на их примерах все знают, что если она сможет прожить пять лет без развития новых метастаз, у нее наступит ремиссия и все будет хорошо. Ее онкологи обещали ей это. “Удаление груди – это небольшая цена за то, чтобы остаться в живых. Я ни на секунду не задумывалась о том, что с удалением одной груди я стану менее привлекательной. Если во мне и есть что-то привлекательное, то это суть того, кто я есть”. А потом, со страхом смерти, внезапно моя жизнь приобрела другой смысл”.
Она так любит эту жизнь, что борется как сумасшедшая. Она проходит шестимесячный курс интенсивной химиотерапии. Гомеопатические препараты, макробиотическая диета, медитация три раза в день – она испробовала все. В 1986 году она вернулась на экран в фильме “Близкая защита”, вместе со своим мужем. Она сыграла первую леди Соединенных Штатов. По иронии судьбы, Нэнси Рейган также перенесла маммектомию. “Я хочу, чтобы люди видели, что со мной все в порядке и что я все еще могу играть. Никто не хочет болеть раком, чтобы стать знаменитостью”.
Признанная за свой талант, она повсюду славится силой своего характера (в 1988 году Рейган наградил ее медалью “За мужество”). Мужество жить… Говорить… В книге “Жажде жизни”, которая быстро стала бестселлером, она описывает свою борьбу час за часом: “Я хочу, чтобы люди знали, через что я прошла. И если благодаря моей книге я помогла хотя бы одному человеку, значит, она была написана не зря”.
Столкнувшись с собственной судьбой, она держится, но внезапно рушится еще одна часть ее жизни. В январе 1985 года, вскоре после публикации своей книги, она узнает, что ее приемный сын Джейсон, которому сейчас двадцать семь лет, стал героиновым наркоманом. У Джейсона всегда были проблемы: неуравновешенный и хрупкий, он был приобщен к кокаину пожилой замужней женщиной. Ему было всего четырнадцать лет. Джилл снедает чувство вины. Если с Джейсоном что-то пойдет не так, она будет виновата. Когда она усыновила его в младенчестве, она ничего не знала о его происхождении. Только в 1987 году она познакомилась с его биологической матерью. Она узнала, что отец Джейсона умер от передозировки наркотиков, а его мать употребляла наркотики во время беременности. “Мы оба знаем, каково это – страдать. Он борется со старыми демонами наркотиков, а я – со своим раком. Я отдаю ему часть своей силы, а он отдает мне часть своего мужества”.
Чтобы помочь родителям, которые проходят через те же испытания, Джилл пишет “Линии жизни”. Пока она отчаянно цеплялась за жизнь, Джейсон продолжал уничтожать себя наркотиками. 8 ноября 1989 года он был найден мертвым от передозировки в своей ванной комнате.
За несколько месяцев до этого, во время вечеринки в Палм-Спрингс в честь Элизабет Тейлор в сопровождении Бетти Форд (ее “вдохновительницы”), она страдала от ужасных приступов кашля. Было обнаружено, что ее правое легкое поражено раком. Операция уже невозможна. Джилл падает в обморок. И снова ее тело предает ее. Болезнь быстро распространяется, достигая ее бедра, бедренной кости и щитовидной железы. В апреле она начала проходить лучевую терапию по восемь часов в день в одной из больниц Далласа. Это была нисходящая спираль, но она держала голову высоко! Дома она ходит с бритой головой (во время лечения она потеряла все волосы), но при посторонних Джилл надевает парик, чтобы никто ее не жалел.
Бронсон ведет себя именно как тот мужчина, которого каждая женщина хотела бы иметь в трудную минуту. Он остается с ней двадцать четыре часа в сутки, проводит с ней ночи в больнице, сопровождает ее на сеансы химиотерапии. “Я не могу представить себя иначе. Я не могу разделить ее боль, но я знаю, что творится у нее в голове”. Несмотря на всю свою любовь, он не сможет ее спасти. Она всегда говорила: “Я не боюсь умереть, я боюсь того, как я умру”.
Джилл Айрленд умерла в возрасте пятидесяти четырех лет в пятницу 18 мая 1990 года в 11.30 утра в своем доме в Малибу. Ее окружали муж и дети. Она всегда говорила о себе: “Я выжившая после рака, а не жертва”.
Голливуд плачет. Сэмми Дэвис больше никогда не будет петь. Хрупкую фигуру Джилл Айрленд больше никогда не увидят опирающейся на руку мужа.
В июне прошлого года в эссе, которое она написала для журнала Life Magazine, Джилл описала, каких похорон она хотела бы: “Настоящие поминки, с воздушными шарами, шампанским, все одеты в яркие цвета, много еды и музыки. Настоящая фиеста, праздник моей жизни”.
Надежда, 1985 год.
Она описывает свое возвращение к общественной жизни после первой победы над раком.
“Для грандиозного бала в ночь “Ста звезд” я выбрала платье, отличающееся желанной простотой, но оно представляет собой настоящее испытание. Оно полностью оголяет спину (…) С таким разрезом невозможно надеть бюстгальтер (…) У меня ампутирована правая грудь, так как же я могу носить такое одеяние? Я выбрала, и не может быть и речи об отказе. Поэтому я пришила подкладку на правую сторону, мягкую, розовую, удобную поролоновую грудь. Я назвала ее “Розмарин”. Я могу вшивать ее в свою одежду, когда мне это нужно. Само собой разумеется, я бы предпочла, чтобы она была частью меня… Итак, “Розмарин” на своем месте, надежно закреплен швейной нитью, но действительно указывает на меня слишком гордо! Мое платье, кажется, парит на моей оставшейся груди! Это совсем не правильно. Мне нужно найти какую-нибудь ленту, чтобы подтянуть реальность до уровня вымысла. “О, Джилл, – подумала я, – теперь тебе стыдно за то, что ты пытаешься доказать себе, что все еще можешь носить сексуальное платье”. Это похоже на меня. Все, что мне нужно, это чтобы кто-то сказал: “Ты не можешь”, и я перейду небеса и землю, чтобы сделать это!”
Рецидив. Июль 1989 года.
Она рассказывает в фильме “Жизнь”:
“Чарли (Чарльз Бронсон) постриг меня. Я потеряла почти все волосы, кроме нескольких прядей, которые он отрезал, а затем полностью сбрил. Чарли считает, что я похожа на Ганди, в своей белой хлопчатобумажной ночной рубашке и маленьких круглых очках в проволочной оправе (…) Я не боюсь смерти”. Более того, я считаю, что мы с Чарли заслуживаем того, чтобы проводить больше времени вместе. Мы выросли в крепкую пару, и было бы несправедливо разбивать эту старую команду. Он не позволит мне сдаться. Иногда я говорю ему: “Чарли, давай достанем мои украшения, разложим их по пакетам с именными бирками и раздадим нашим друзьям”. Тогда он говорит: “Я не хочу, Джилл. Это не смешно”. Он прав. Какая чушь – говорить, что я умру! Как такое может случиться? Со мной! Больше нет. Больше никакой Джилл. Через четыре года все привыкнут к моей смерти? Моя одежда и вещи распределены, моя скорбящая семья пытается вернуться к нормальной жизни после похорон. (…) Я никогда не устаю жить, даже когда страдаю. Страдает мое тело, и это признак того, что я жив.
Paris Match, 14 декабря 1989 г.
Бронсон, разбитая семья
На кладбище Форест Лоун в Лос-Анджелесе Джилл Айрленд и Чарльз Бронсон переполнены горем: их сын Джейсон только что умер в возрасте двадцати семи лет от передозировки, а его мать снова борется со старым врагом, которого, как ей казалось, она победила, – раком. Джилл потрясла Америку своей книгой 1987 года “Джилл: история женщины о ее битве с раком”. Ее книга “La brisure”, посвященная Джейсону, рассказывает о том, как она пыталась сделать все, чтобы спасти своего сына от наркотиков. На следующих страницах “Paris Match” эксклюзивно представляет выдержки из книги.
Джилл Айрленд: “Джейсон говорит мне: “Мама, я не вижу вокруг себя ничего, кроме смерти и тьмы”
Отрывок из книги “La brisure”, автор Джилл Айрленд (Presses de la Cité)
“Зазвонил телефон. Чарли пошел на кухню.
- Кто? Кто? Что такое? – Я бросилась вверх по лестнице и схватила другой телефон. Я услышала, как незнакомый голос очень четко произнес:
- Мы нашли следы героина в его крови. Мальчик обколот.
- Моя жена слушает вас, доктор Левис. Не могли бы вы рассказать ей то, что только что рассказали мне? – Мои ноги подкосились, и я сел на край кровати.
- Мне очень жаль, мадам. Я знаю, что вы чувствуете, у меня у самой есть дети. Но у Джейсона гепатит В. Это серьезная и заразная болезнь. Я советую вам и вашему мужу как можно скорее обратиться в ближайшую больницу, чтобы сделать прививку от этого вируса. Лечение химиотерапией подвергает вас еще большему риску. Я опасаюсь за жизнь вашего сына. Он должен быть немедленно госпитализирован.
- Но это невозможно. Как он мог?
- Простите, мадам. Но у меня нет выбора. Мы обнаружили в его крови следы морфина и кокаина, а это значит, что он принимает наркотики. Он наркоман.
Джейсон употреблял наркотики и героин. Я подозревала это, а также подозревала его в пьянстве. В самые тяжелые моменты моей болезни я винила его.
Но у меня была с ним особая связь. Когда ему было больно, мне было больно, и его счастье было для меня важнее всего остального. Я не могла контролировать свои чувства. Во время лечения химиотерапией я решила пустить все на самотек. У меня не было выбора. Я должна была смириться или умереть.
Джейсон понял это и решил отдалиться. Позже я узнала, что в то бесконечное лето он принял передозировку героина. Он выжил благодаря вмешательству своей подруги Мойры, которая нашла его в их квартире с синюшным лицом и пеной изо рта. Она немедленно вызвала скорую помощь и отвезла его в больницу (…)
Преодолев испытание раком, мне снова пришлось пройти через туннель. Но на этот раз я боролась не только за жизнь сына, но и за свою”.
Джилл Айрленд только что приехала в Вермонт в январе 1985 года, чтобы отдохнуть после своей битвы с раком. Ей не пришлось сразу же возвращаться в Лос-Анджелес, где ее 23-летний приемный сын Джейсон оказался в клинике.
“Настоящий кошмар только начинался. Со следующего дня телефонные звонки стали поступать быстро и густо. Мы получали по шесть-семь раз в день его жалкие звонки:
- Мама, я не вижу вокруг себя ничего, кроме смерти и тьмы. Ты не знаешь, через что я прохожу. Я никогда не выкарабкаюсь. Я хочу умереть!
Мойра боролась за Джейсона изо всех сил. Она спрятала его обувь, чтобы он не смог выйти из клиники, потом сняла с него одежду. Затем она спрятала свою машину и опустошила шкаф в их квартире на случай, если Джейсон вернется домой.
Потом, однажды, нам позвонил наш друг Рэй Уэстон:
- Мойра только что отвезла Джейсона обратно в больницу.
Ему удалось сбежать на Рэнджи-стрит в Голливуде – место, куда наркоманы ходят за припасами. Не в силах больше справляться с абстинентным кризисом, Джейсон стал одержим идеей достать наркотики, которые он вводил себе на улице. После этого он попросил Мойру приехать за ним.
В это же время приехал Рэй. Благодаря своему влиянию на руководство клиники, ему удалось вернуть Джейсона в клинику. Было еще несколько звонков.
- Держись, Джейсон! Потерпи еще немного. Через два дня я вернусь домой и позабочусь о тебе.
- Я не могу ждать до этого времени, мама! Я больше не могу!
- Я никогда не смогу ждать так долго, мама! Я больше не могу! Я была в ужасе.
- Джейсон, если ты сделаешь это еще раз, я просто поставлю надгробный камень на твоем имени и буду вести себя так, будто ты умер! Ты слышишь меня, Джейсон?
Чарли выхватил у меня прибор: - Ты видишь, что ты делаешь со своей матерью? Позволь мне сказать тебе кое-что, ты, маленький ублюдок! Если она снова заболеет, я тебя достану. Ты понял? Я не пропущу, Джейсон. Это моя жена, так что прекрати ее мучить!
Он повесил трубку. Наш брак страдал от этих звонков. Каждый вечер я плакала, и каждый вечер Чарли злился.
Вернувшись в Лос-Анджелес, Джилл встретилась с Джейсоном.
“Хотя я ожидала худшего, я была потрясена, увидев его после десяти дней разлуки. Он был очень худым, его глаза были желтыми, горящими от жара, и по всему телу были язвы. Его руки тряслись. Он не мог выдержать наш взгляд. Я потянулась, чтобы обнять его, но Чарли остановил меня.
- Нет, Джилл, не трогай его. Он все еще заразен, и ты не можешь позволить себе заразиться его гепатитом. Джейсон, иди в спальню.
- Я люблю тебя, милая.
- Я тоже тебя люблю, мама.
Он шел медленно, слегка пошатываясь, и ноги иногда под ним подкашивались. - Я чувствую себя таким виноватым за все, что я сделал, – заикаясь, произнес он.
С этими словами он начал плакать, и я пошла за ним в его комнату. - Мама, я несколько раз пытался рассказать тебе, но мне было стыдно. Наркоман настолько ненавидит себя, что отказывается признать, что он наркоман. Но я хотел тебе сказать.
Я посмотрела на лицо сына: - Я не понимаю, как ты дошел до такого состояния. Я принимал столько наркотиков, чтобы вылечить себя, что не могу поверить, что кто-то может принимать их ради удовольствия. Как ты можешь так уничтожать себя?
- По правде говоря, мама, я не знала себя в первый раз. Я думала, что нюхаю кокаин, но он был смешан с героином. В следующий раз я снова сделала это ради смеха.
Я разрыдалась.
Однажды вечером Джил обнаружила, что дверь Джейсона заперта. В конце концов, он открыл ее.
“Джейсон говорил невнятно и, казалось, не понимал, что стоит передо мной. Сидя на краю кровати, он надевал свои махровые носки, те самые, которые носил в детстве.
- Что ты делаешь? – Удивленный тем, что я задал такой вопрос, он ответил:
- Я надеваю носки, потому что не хочу простудиться. – Я смотрела на него, не в силах больше ничего сказать. Джейсон почти подавил себя и теперь боялся простудиться! Наркотики умны. Я помню, что сказал один врач:
- Они живут ради наркотиков. Они умеют быть хитрыми и лгать, чтобы лучше манипулировать другими. Никогда не доверяйте ему. Внимательно следите за ним и помните, что он может умереть, если продолжит разрушать свою печень.
Теперь, одетый в самую простую одежду и куря воображаемую сигарету, он думал, что находится в ресторане, делая заказ для нас обоих.
Словно в кошмарном сне, я подыграл ему. Он спросил меня:
- Какое блюдо ты хочешь? Я буду рыбу и воду Perrier. – Затем, обращаясь к невидимому слуге:
- Нет, спасибо. Никакого вина. – Он повернулся ко мне и сказал осипшим голосом:
- Я не пью, потому что от алкоголя у меня болит печень.
Он еще раз затянулся несуществующей сигаретой и раздавил ее в пепельнице на столь же невидимом столе. Затем его настроение изменилось. Он посмотрел на меня своими большими, грустными глазами:
- Пожалуйста, мне больно. Вы должны мне помочь. Я хочу, чтобы вы пошли на рынок на Рэнджи-стрит. Попроси поговорить со Стэном и купи у него немного наркоты. Стэн приготовит ее для тебя. Только я не хочу, чтобы ты шел один. – Он жестом указал на воображаемого человека рядом с собой.
- Возьми его с собой. – Затем, внезапно прояснив ситуацию и осознав, с кем он говорит, он добавил:
- О, мама. Прошу прощения. Я не хотел, чтобы кто-то знал. Я решил позаботиться о себе, но мне было так больно, что пришлось принять “лекарство”. Так он назвал наркотик. – Джейсон снова впал в бред. Я побежала за мужем.
- Чарли, он очень плох. Мы должны отвезти его в больницу.
Потом я побежала к Джейсону, который пытался схватить что-то с потолка. Он сказал, что на стенах его комнаты сидят огромные муравьи и что мы должны поймать этих больших летающих тварей. В какой-то момент он дотянулся до стены, отвернулся и помочился на пол.
Обезумев от беспокойства, Джейсон отказался от госпитализации. Его родители решили подождать до следующего дня.
“Я провел бессонную ночь на диване в комнате Джейсона. Он метался взад-вперед и все глубже погружался в бессознательное состояние. Я заснула, измученная. Пока я спала, он порезал палец на ноге и бродил по дому, оставляя за собой кровавые следы. Я проснулась в панике и пошла по следам к входной двери. Обнаженный на подъездной дорожке, Джейсон, казалось, что-то искал в кустах в саду. Его рана была серьезной. Я отвела его домой, надела чистую пижаму и перевязала палец на ноге. Затем я села и стала ждать рассвета. Я знал, что Джейсон пойдет в больницу без протеста, не понимая, куда он идет. Он вышел оттуда через две недели, полностью прошедший детоксикацию и излечившийся от гепатита. Во время своего короткого пребывания в доме, несмотря на мою бдительность, Джейсон успел принять большую дозу марихуаны. Медицинская команда предположила, что у него был тайник с наркотиком, спрятанный в его комнате, и что он съел его, как ребенок ест торт. Позже я обнаружил его тайник в кустах”.
Но с тех пор рецидивы следовали один за другим. В 1986 году, прямо перед телевизионным интервью с Джилл…
“Я сразу же подумал, что Джейсон снова начал употреблять наркотики. Почему я не заметила этого раньше? У него были все симптомы. Когда он говорил, его глаза имели болезненное выражение, его кожа приобрела трупную бледность, он постоянно потел. Казалось, он вечно спешит. Его голос вернулся к плаксивому тону, он был без работы и в долгах. (…)
- Мама, позвони Ларри (Мартиндейл, наш импресарио). Я должен оплатить счета за “Нипперс”. – Это был ночной клуб, который часто посещал Джейсон.
- Я уже сказал, чтобы вы принесли их мне. – Он принял простецкий тон:
- Мне очень жаль, но я совершил ошибку.
В этот момент вошел Чарли. Они с Джейсоном тут же вступили в словесный поединок, в котором никто не мог победить. Я попытался избежать этой конфронтации, оплатив счета Нипперов без ведома Чарли. К сожалению, Джейсон по ошибке отправил их Ларри Мартиндейлу, и счета оказались на столе Чарли.
Я слабо контролировала свое беспокойство, наблюдая за тем, как они поднимаются в кабинет Чарли, зная, что Джейсон очень уязвим. Сначала я услышала шум голосов, затем тупой стук кулаков. Они дрались. Я заставила себя не вмешиваться, как я часто делала. Внезапно наступила жуткая тишина, и я испугалась худшего. Джейсон спустился вниз, держа в руках триста долларов.
- Вот, – сказал он с самодовольным видом. Чарли дал мне это и деньги, чтобы оплатить счета.
Я был обескуражен, когда увидел купюры в руке сына. Мне был непонятен подход Чарли, разве что, возможно, он хотел помириться. В руке наркомана деньги имеют такой же эффект, как бритвенные лезвия в руке обезьяны”.
Однако некоторое время спустя Джил тоже срывается.
“Джейсон выглядел худым и истощенным, как никогда. Я попросила его встать на весы. В одежде он весил пятьдесят семь килограммов. Я могла видеть его ребра и истощенные конечности. Он постоянно жаловался на боль в ногах. Он выразил желание пообедать в ресторане:
- Я хочу лобстера, мама.
Вместе с едой он заказал водку и виноградный сок. Но когда принесли омара, Джейсон не притронулся к нему. Он показал мне раковые язвы во рту, сказав, что они так сильно горят, что он не может ничего проглотить. Это напомнило мне о моих страданиях во время химиотерапии.
Во время трапезы Джейсон вышел из-за стола, чтобы сделать длинный телефонный звонок. Прежде чем присоединиться к нам, он сделал несколько ходок туда-сюда между ванной и баром,
- Мам, у тебя есть сорок долларов?
- На что? – И вдруг у меня сдали нервы:
- Держи, Джейсон, – сказала я, открывая бумажник.
Затем Джилл поднимает голову. Она снова пытается, во что бы то ни стало, спасти Джейсона. Однажды ночью он звонит ей.
- Джейсон, ты должен поехать в больницу.
- Нет, я не хочу в больницу.
- Пожалуйста, возвращайся домой. – Голос у него был измученный и надрывный.
- Я хочу, чтобы ты спал на чистых простынях, ел и набирался сил.
- Я отказываюсь ехать домой, потому что не могу принимать посетителей после одиннадцати вечера.
- Джейсон, я согласна, чтобы ты пришел со своей подругой. Возьми ее с собой. Я оплачу обе ваши реабилитации. Пожалуйста. – Что-то щелкнуло в его голове.
- Как?
- Возьми ее с собой и посели в одной комнате. Я заплачу и за нее. – Наступила тишина, и я снова услышала, как он затягивается сигаретой.
- Я поговорю с ней об этом.
Я не знала, откуда он мне звонил, но уже начала привыкать к этому. (…)
На следующий день я узнала, что Джейсона выписали из больницы всего через десять часов. Он нашел способ выйти и купить марихуану, и медсестра застала его и его подружку курящими в отделении детоксикации.
Реабилитации следовали одна за другой без успеха. В 1987 году Джилл организовала для Джейсона встречу с Вики, биологической матерью юноши, с которой он был разлучен с рождения. Джейсон рассказывает Джилл об этой встрече.
“Она рассказала мне, что семья моего отца состояла в мафии и что у меня есть три брата, один из которых умер. Она рассказала мне несколько безумных вещей, но я поверила ей, потому что все сходится. Мой отец был героиновым наркоманом и ушел от нее еще до моего рождения к своей законной жене и двум детям. Позже он умер от передозировки. У Вики было еще три сына, все от разных отцов. Мама, у меня есть два сводных брата, которые живут где-то здесь, в Лос-Анджелесе. Вики не могла оставить меня у себя, потому что у нее не было ни гроша для себя и своих детей. Она подумала, что у меня будет лучшая жизнь, если меня усыновит какая-нибудь семья”.
Больше чем когда-либо, – продолжает Джил, – я была убеждена, что Джейсон – прирожденный наркоман, по крайней мере, психологически. Он разделял это мнение.
“Психологический шок таков, что надежда возрождается”. Джейсон, пишет Джил, похоже, находится на пути к выздоровлению. Но в эпилоге она добавляет, что ее сын все еще наркоман. А в конце французского издания ее книги, вышедшего в США весной 1989 года, есть примечание: “Джейсон, 27 лет, был найден мертвым в ванной комнате семьи 22 ноября 1989 года. Смерть наступила в результате передозировки”.
Фильмография Джилл Айрленд
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1955 | ф | — | No Love for Judy | другая женщина |
| 1955 | ф | Женщина для Джо | The Woman for Joe | эпизодическая роль |
| 1955 | ф | О… Розалинда!! | Oh… Rosalinda!! | леди |
| 1955 | ф | Саймон и Лора | Simon and Laura | секретарь Бёртона |
| 1956 | ф | Трое в лодке, не считая собаки | Three Men in a Boat | Блюбелл Портерхаус |
| 1956 | ф | Большие деньги | The Big Money | Дорин Фрит |
| 1957 | ф | Четверг будет всегда | There’s Always a Thursday | Дженнифер Поттер |
| 1957 | ф | Адские водители | Hell Drivers | Джилл |
| 1957 | ф | Грабёж с оружием | Robbery Under Arms | Джин |
| 1959 | ф | Так держать, медсестра | Carry on Nurse | Джилл Томпсон |
| 1959 | с | — | The Voodoo Factor | Рене |
| 1959 | с | — | Kraft Mystery Theater | Кэрол Борн |
| 1959 | кор | Призрачный поезд-убийца | The Ghost Train Murder | Салли Бертон |
| 1960 | ф | Девушки из латинского квартала | Girls of the Latin Quarter | Джилл |
| 1960 | ф | — | Jungle Street | Сью |
| 1961 | с | Театр в кресле | Armchair Theatre | Сибил Вейн |
| 1961 | с | — | Probation Officer | Нетта Лоринг |
| 1961 | ф | — | Raising the Wind | Дженет |
| 1961 | с | Отдел призраков | Ghost Squad | Анна |
| 1961 | ф | Такая молодая — такая злая | So Evil, So Young | Энн |
| 1962 | с | Мошенники | The Cheaters | Элис |
| 1962 | ф | — | Twice Round the Daffodils | Дженет |
| 1962 | ф | Боевой топор | The Battleaxe | Одри Пейдж |
| 1963 | с | Ричард Львиное Сердце | Richard the Lionheart | Марианн |
| 1964 | с | Бен Кейси | Ben Casey | Джули Карр |
| 1964 | с | Третий человек | The Third Man | Джулия |
| 1964 | с | Путешествие на дно океана | Voyage to the Bottom of the Sea | Джули |
| 1964—1967 | с | Агенты А.Н.К.Л. | The Man from U.N.C.L.E. | разные персонажи |
| 1965 | с | Мой любимый марсианин | My Favorite Martian | Зельда |
| 1965—1966 | с | Вертикальный взлёт | Twelve O’Clock High | Сара Блоджет / Элис Карпентер |
| 1966 | с | Самый дурацкий корабль в армии | The Wackiest Ship in the Army | н/д |
| 1966 | с | Шейн | Shane | Мэриан Старетт |
| 1967 | с | Звёздный путь: Оригинальный сериал | Star Trek: The Original Series | Лейла Каломи |
| 1968 | ф | Вилья в седле | Villa Rides | девушка в ресторане |
| 1968 | с | Менникс | Mannix | Эллен Ковак |
| 1969 | с | Дэниел Бун | Daniel Boone | Анджела Лекланд |
| 1970 | ф | Лола | Twinky | девушка в аэропорту |
| 1970 | ф | Пассажир дождя | Le passager de la pluie | Николь |
| 1970 | ф | Город насилия | Citta violenta | Ванесса Шелтон |
| 1970 | ф | Холодный пот | Cold Sweat | Мойра |
| 1971 | ф | Кто-то за дверью | Quelqu’un derriere la porte | Фрэнсис Джеффрис |
| 1972 | ф | Бумаги Валачи | The Valachi Papers | Мария Рейна Валачи |
| 1972 | с | Ночная галерея | Night Gallery | Энн Лоринг |
| 1972 | ф | Механик | The Mechanic | девушка |
| 1973 | ф | Лошади Вальдеса | Valdez Horses | Кэтрин |
| 1975 | ф | Побег | Breakout | Энн Вагнер |
| 1975 | ф | Тяжёлые времена | Hard Times | Люси Симпсон |
| 1975 | ф | Перевал Брейкхарт | Breakheart Pass | Мариса |
| 1976 | ф | С полудня до трёх | From Noon till Three | Аманда |
| 1979 | ф | Любовь и пули | Love and Bullets | Джеки Прюит |
| 1980 | тф | Девушка, золотые часы и всё остальное | The Girl, the Gold Watch & Everything | Карла О’Рурк |
| 1982 | ф | Жажда смерти 2 | Death Wish II | Джери Николс |
| 1987 | ф | Убийство | Assassination | Лара Ройс Крейг |
| 1987 | ф | Пойманный | Caught | Дженет Девон |
